CultToday.ru

Культура в жизни

• Новое
• Популярное
• Карта сайта
• Контакты
• Главная

Любовь и прелюбодеяние, представления о престижном браке

История и старина мировосприятие / Анализ эпических представлений о гендерных отношениях, семье, быте и сакральности в социальной практике / Анализ эпических представлений о гендерных отношениях, семье и быте / Любовь и прелюбодеяние, представления о престижном браке

Страница 2

Корми овсом и травою зеленою…

Список далеко не полон. Наказание за несоблюдение половых норм до замужества, по всей видимости, было другим — Братья Петровичи-Сбродовичи везут девушку на рынок (где ее и «спасает» Алеша Попович), либо везут ее казнить, но продают Алеше:

Нате-тко вы, братьица, третье сто;

Не возите в чисто поле,

Не рубите да буйной головы!

Тут-то братьица согласилисе,

Сестрицу продали за три сотенки.

Если сопоставить это с сообщениями арабских авторов о том, что у славян «девушку, которая не сохранила себя», продавали, можно сделать вывод о том, что обычаи в Древней Руси, по-видимому, были примерно такими же. Ряд исследователей, в частности В. В. Пузанов, выступают против столь однозначной трактовки сведений арабских авторов, поскольку неясно, о каких славянах идет речь. Возражения вполне логичны, однако добрачные половые связи, скорее всего, хоть и допускались («девушка, выходя замуж, как правило, не была девственницей» ), но все же регулировались обычаем и не были беспорядочными. То есть, по всей видимости, подобный обычай (продажа невест, опозоривших свой род) некоторое время существовал.

В случае нежелания женщины вступать в навязываемый ей брак с человеком, который был ей по тем или иным причинам противен, единственной поощряемой эпосом формой протеста могло быть ее самоубийство как альтернатива «нечестию». Однако допускался и побег (в том числе и из-под венца «с новых сеней»), но лишь в том случае, если брак считался притворным, «несерьезным».

Вступление в брак имело в качестве одного из последствий изменение социального статуса как мужчины, так и женщины.

К семье в былинах особое отношение: можно отнять у противника невесту, дочь, сестру, но жену (венчанную) богатырь отнять уже не может. Действует правило: «нельзя у жива мужа жену отнять», любой, кто пытается нарушить это правило, обычно получает заслуженное наказание: («А Мишатычке Заморянину князь Владимир пожаловал смолы котел»).

Вместе с тем, князь для исполнения своих представительских функций может отнять жену у любого человека (с молчаливого согласия общества) в том случае, если она «сверстна» ему, то есть столь же красива, умна и т. п., как и сам князь. Если «жена» героя оказывается не «сверстна» князю, а превосходит его (жена боярина Ставра), то легитимного (одобряемого социумом) права (отнять ее у недостойного такой женщины мужа) князь уже не имеет. Так, княгиня Ольга «переклюкала» своих женихов, то есть оказалась «не сверстна» князю древлян Малу и византийскому императору.

В то же время и женщина, если она «не сверстна» богатырю — «еретница» Маринка в сюжете «о Добрыне и Маринке» (или князю — легендарная (не эпическая) Феврония Муромская), не имеет легитимного (одобряемого социумом) права вынудить его взять себя в жены: «По мнозе же времени приидоша к нему сь яростию боляре его, ркуще: «Хощем вси, княже, праведно служити тебе и самодержьцем иметяи тя, но княгини Февронии не хощем, да господствует женами нашими. Аще ли же хощеши самодержьцем быти, да будет ти ина княгини». Легенды и эпос в данном случае показывают картину социальной практики, полностью аналогичную летописной. Галицкие бояре, в частности, также не стерпели подобного унижения и заставили Ярослава Осмомысла жить со своей княгиней, а не с любовницей — Настасьей.

Молодая семья и отношения, которые с ней связаны, находились вне повседневного внимания окружающих. Разглашение подробностей частной жизни семьи, по всей вероятности, находились под запретом, имеющим, по всей видимости, сакральное значение. Именно поэтому публичная демонстрация пренебрежения к семье как социальному институту несет угрозу всему обществу. Так, например, хвастовство «женой», «сестрой», «детьми» всегда признается «глупым» и влечет за собой наказание.

Однако похвальба старым отцом и старой матерью вполне допускаются, поскольку они уже прожили интимный период своей «частной» жизни, и их взаимоотношения в силу высокого социального положения являются образцом для подражания и вследствие этого находятся на виду.

В качестве вывода можно отметить, что существует вполне определенное, социально обусловленное восприятие, своеобразный алгоритм половых взаимоотношений.